Во Франции начали войну с мертвыми
На кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа покоятся около 15 000 русских князей, артистов, ученых и писателей
Сент-Женевьев-де-Буа — небольшой городок на севере центральной части Франции. Так бы и остаться этому месту одной из многих безликих точек на карте мира, если бы не расположенное здесь одно из самых больших русских кладбищ в Европе. Около 15 000 русских соотечественников покоится здесь в 5220 могилах.
Ходить по аллеям этого русского погоста особенно грустно и тяжело. Вокруг — море крестов с фотографиями офицеров Белой гвардии, их жен и детей. Гардемарины, великие князья и балерины, ученые и писатели. Что было бы с ними, если бы они остались на Родине, и что стало бы с Россией, не лишись она своих сынов и дочерей? И хотя историю не изменить, а годы не повернуть вспять, именно здесь — как нигде — память охотно преодолевает время.
На днях мэрия этого городка объявила, что не позволит России внести плату за истекшие концессии в русском некрополе. На кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа похоронены многие выдающиеся представители российской культуры. Теперь местные власти ради сиюминутной политической выгоды пытаются потревожить их вечный покой.
Это событие не на шутку взволновало общественность, как в России, так и людей с русскими корнями во Франции. Что и понятно. Ведь речь идет об уникальном русском некрополе, где, начиная с конца 20-х годов прошлого века, находили вечный покой многие выдающиеся представители России, цвет отечественной культуры. Среди них писатели Иван Бунин, Алексей Ремизов, Виктор Некрасов, поэт Дмитрий Мережковский и его супруга Зинаида Гиппиус, бард Александр Галич, художник Константин Коровин, приемный сын Максима Горького и генерал француз-ского Иностранного легиона Зиновий Пешков, кинорежиссер Андрей Тарковский, великий танцор Рудольф Нуреев и многие другие.
Это кладбище всегда производило впечатление ухоженного пространства с обилием сосен, елей и берез. Хотя, конечно, было заметно, что некоторые захоронения нуждаются как минимум в ремонте. Если раньше сюда регулярно приезжали российские туристы, то сейчас их в Париже по понятным причинам не встретишь. Правда, и табличек на некоторых запущенных могилах стало больше. Надпись на них гласит: „Срок концессии закончился, просьба обратиться в мэрию для продления или отказа”. Надо сказать, что Россия взяла под свое крыло этот уникальный мемориальный комплекс и заботилась о нем на протяжении минимум последних двух десятилетий. Это было связано с тем, что со временем над многими участками навис риск попасть в разряд „бесхозных”.
Так, в 2008 г. на эти цели было выделено 692 000 евро. Спустя шесть лет операция была повторена: во французское государственное казначейство на счет города Сент-Женевьев-де-Буа поступило около 610 000 евро, что позволило возобновить истекшие концессии еще на 480 участков „русского каре”. С тех пор по соглашению с мэрией на эти нужды ежегодно переводились сотни тысяч евро. Считается, что от России мэрией получено свыше двух миллионов евро. Москва была готова продолжить перевод необходимых сумм, а они согласовываются заранее, на счет властей Сент-Женевьев-де-Буа. Но внезапно возникла непреодолимая проблема — француз-ская сторона отказалась принимать деньги.
„Это произошло так из-за Украины, — поделился Николай Михайлович Лопухин, руководитель Комитета по уходу и сохранению право–
славных могил на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. — Это мне дали понять в мэрии. Некоторые люди проговорились. Правда, никаких официальных бумаг не показали. Откровенно говоря, я не знаю, существуют ли в принципе такие бумаги”.
Существует еще одна немалая опасность. Дело в том, что русское „каре” на кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа находится в ветхом, а местами в аварийном состоянии. В последние годы Россия провела инвентаризацию, в результате которой было установлено, что почти половина захоронений нуждается в восстановлении. „В декабре муниципальный совет Сент-Женевьев-де-Буа принял решение приостановить взаимодействие с нами по кладбищу и не принимать оплату за истекшие концессии на захоронения соотечественников, чем российская сторона на регулярной основе занималась с 2005 года”, — заявил представитель посольства, указав, что это „ставит под угрозу сохранность могил”. По мнению дипломата, „антироссийская истерия во Франции, к сожалению, дошла уже до кладбищ”. Тем не менее, „согласно разъяснениям мэрии, вопрос оплаты отложен, и на данном этапе речи о сносе могил не идет”, уточнил он и подчеркнул, что „посольство призывает мэрию и общественность Сент-Женевьев-де-Буа к взаимодействию с тем, чтобы разрешить сложившуюся ситуацию”.
А вот что по поводу этой прискорбной истории думает видный представитель русской диаспоры во Франции, член правления Объединения памяти Лейб-гвардии Казачьего полка Виктор Николаевич Греков: „Откровенно говоря, обескуражен. Какое отношение имеют захоронения, которые надо поддерживать, к конфликту на Украине? Может быть, считают, что Россия выделяет на их аренду „нечистые деньги”? Печально все это. А могилы там действительно в опасности”.
Достойно ли родины генерала де Голля втягивать в политические игры вокруг украинского кризиса могилы давно усопших россиян, тем более тех, кто, оказавшись во Франции, своими талантами обогащал ее? Воевать с мертвыми неприемлемо с любой точки зрения. Даже если речь идет о тех, с кем приходилось скрещивать сабли. Достаточно вспомнить хотя бы о генерале наполеоновской армии Шарле Этьене Гюдене, который погиб в августе 1812 г. в ходе Смоленского сражения. Его останки были обнаружены в ходе археологической экспедиции и в декабре 2021 г. торжественно переданы Москвой Парижу, где похоронены в Доме инвалидов рядом с усыпальницей Наполеона Бонапарта.
Королевский бастион Смоленска стал знаковым местом в истории франко-российского сотрудничества — в июле 2019 г. отечественные археологи вместе с французскими коллегами там обнаружили останки Гюдена. Во время Отечественной войны 1812 г. Гюден командовал дивизией в составе корпуса маршала Даву, однако получил смертельное ранение под Смоленском. В битве при Валутиной горе генерал лишился левой ноги и через несколько дней скончался. Бонапарт велел похоронить Гюдена на смоленской земле, а сердце генерала вместе со знаками отличия с подачи императора упокоилось во Франции. На протяжении 200 лет могила Гюдена в Смоленске считалась утраченной, однако в 2019 г. благодаря позиции Москвы, поддержавшей французского историка Пьера Малиновского, который организовал экспедицию, захоронение обнаружили. Останки чудом сохранились, однако для подтверждения их принадлежности генералу предстояло провести экспертизу ДНК. За дело взялась лаборатория Следственного комитета РФ, а также исследовательский центр университета города Марселя. В ходе генетического анализа уче-ные сравнили образцы ДНК генерала с его ближайшими родственниками и убедились в подлинности останков.
Российская сторона проявила добрую волю, согласившись провести в Музее Отечественной войны 1812 г. передачу исторической находки французской стороне. Останки генерала сперва временно разместили в посольстве Франции, откуда специальный борт должен был доставить Гюдена на родину. По словам дипломата Сильви Берман, президенты Владимир Путин и Эмманюэль Макрон даже обсуждали совместное участие в похоронах соратника Наполеона, однако пандемия коронавируса поставила инициативу на паузу. Гюдена все же удалось доставить в Париж в 2021 г. не без помощи российского предпринимателя Андрея Козицына, решившего вопрос с транспортировкой останков. Вот так поступила Россия. И вот так отплатила Франция.
Представитель МИД РФ Мария Захарова прокомментировала ситуацию с решением французских властей прекратить сотрудничество с Россией по вопросу сохранения и восстановления кладбища Сент-Женевьев-де-Буа. „Это какая-то „Некрофилия-2023″, — написала она в Telegram дипломат. — Позор вопиющей бесчеловечной безнравственности”. При этом Захарова задалась вопросом, не подчинился ли Париж в данной ситуации стадному чувству и явился на войну с мертвыми. Захарова считает, что французские власти пока не рискуют трогать захоронения солдат Красной армии на территории страны, так как они опасаются гнева просвещенных французов, которые хранят память о них. „Поэтому придумали отыграться на могилах русского кладбища, где нашли свой последний покой представители цвета русской эмиграции”, — заявила она.
(Российская газета)